Передо мной будто бы поставили зеркало, и я увидела, как за моей спиной заживо горят люди. Их рты раскрыты в безмолвном крике, я их не слышу. Самое страшное — в своих руках я увидела огнетушитель.
Я не сон рассказываю. Я про донорство костного мозга.
Я случайно узнала, что чтобы найти донора в Европе, нужно потратить эпичную сумму в евро и кучу времени. И деньги-то собираются — есть фонды, есть сборы — а времени катастрофически мало! Если бы в России был такой полный регистр доноров, то не нужна была бы эта куча денег и уйма времени. Но регистр у нас очень маленький, самый маленький из всех цивилизованных стран. Поэтому наши соотечественники и горят заживо за нашими спинами, а мы несем свои огнетушители, не слыша и не видя их страданий.
Но тут есть один тонкий момент, который мешает решиться помогать. Почему доноры, не дойдя до активации или даже после нее, сливаются? Что нужно знать, неся свои 9 мл на типирование?